Быков: «Я не знаю, кто еще из российских правителей умудрился так масштабно всю страну превратить в соучастника массового убийства»

— Мы действительно слишком долго пребывали в иллюзии, что Россия в силу своего огромного территориального размаха, своей большой истории, большого количества населения сейчас уже сказать нельзя (население сопоставимо с большим американским штатом, равно как и бюджет), но, тем не менее, всегда казалась нам непобедимой, бессмертной, абсолютно стабильной и т.д., — размышляет Дмитрий Быков на Популярной политике.

— Но теперь мы видим, что страна, у которой нет будущего и у которой нет ни одной консенсусной ценности, нуждается в радикальном переучреждении и в радикальном пересмотре своей конвенции.

Она зашла (и война в Украине это показала) в абсолютный кровавый тупик.

Никакая из возможностей развития — ни социализм, ни капитализм, ни какая-то «персональная джамахирия», ни демократия, ни тоталитаризм — ничто в российской истории не привело к главному — формированию нации, у которой есть стойкие принципы.

Даже если посмотреть на сегодняшний русский национализм, он никакой картины будущего не предлагает.

Он предлагает только всех посадить внутри и всех убить снаружи. С такими принципами не делается победа.

Особенно если учесть, что главный тезис населения: мы «академиев» не кончали, и там любой шахтер в забое умеет и понимает больше, чем любой философ, ученый, теоретик или артист.

То есть чем человек ниже в своем развитии, чем грубее труд, которым он занят, тем это престижнее, почетнее и во всех отношениях привлекательно.

Это страна с абсолютно смещенной шкалой ценностей. Конечно, она нуждается в радикальном продумывании заново, радикальном переустройстве.

Писатель перечислил и главные элементы переустройства, о котором мечтает для России.

— В его основе ответственность каждого за свой выбор, за свою судьбу. Для того, чтобы стать политической нацией, надо уметь решать свою судьбу, принимать участие в выборах.

Социальное проектирование — то, что сегодня в общем-то хобби каждого европейца. Какие-то социальные практики, взаимная помощь, которая выражается не только в том, что вы у соседа можете соль попросить, а в том, что вы можете вместе с ним наладить социальное взаимодействие.

Вот этого в России нет совершенно, потому что все тут же скатывается в формат коммунальной склоки, — отмечает Быков.

Он говорит о страшных последствиях деградации страны и общества, которые наступили уже сейчас.

— Давайте посмотрим на современного россиянина и на его слепое, безумное, дикое расчеловечивание — то, что мы действительно наблюдаем на каждом шагу.

И никогда это расчеловечивание не сопровождалось таким взлетом самооценки. Собственно говоря, это всегда бывает при снижении критичности.

Современный россиянин ведет себя как человек, находящийся в тяжелой алкогольной или наркотической зависимости, когда он нуждается во все больших дозах наркотизирующего вещества: пропаганды, ненависти, вседозволенности. И при этом скатывается все ниже по эволюционной лестнице.

Посмотрите, до каких только демагогических высот эта ненависть сейчас ни дошла. И это путь, с которого нельзя свернуть.

Это касается не только телевидения, не только социальных взаимодействий в сетях.

Это касается семейного насилия, которое достигло каких-то совершенно фантастических высот. Это касается алкоголизации населения, тоже совершенно беспрецедентной.

Конечно, России придется перепродумывать себя. Все прежние ее практики просто оказались беспомощными. Нет ни одной социальной пресловутой скрепы (неслучайно это слово начинает исчезать из пропаганды), которая бы удержала население от абсолютного морального падения.

Посмотрите, что происходит: люди, которые вернулись с «СВО», зэки, которые продолжают убивать, пропагандисты, которые продолжают лгать.

Я не знаю, кто еще из российских правителей умудрился так масштабно всю страну превратить в соучастника массового убийства.

Поэтому говорить о каких-то легких косметических мерах здесь не приходится. Сегодня в России, назовем вещи своими именами, действительно не осталось сил, с помощью которых можно было бы реставрировать страну. Реставрировать нельзя. Можно только начать принципиально заново.

И это начало будет осуществляться трудно, мучительно, кроваво и долго, — считает писатель.