Как Путин повторяет Милошевича

Генеральная прокуратура России в четверг, 22 июля, подала иск в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Документ – полный официальный список претензий Кремля к Киеву.

Тут и подавление свободы слова, и «лишение жизни населения» на Майдане и в Одессе, и блокирование поставок воды в Крым, и даже «крушение самолета авиакомпании «Малазийские авиалинии», выполнявшего рейс MH17 17 июля 2014 г., вследствие незакрытия властями Украины воздушного пространства над зоной боевых действий», и «гибель 298 человек – всех пассажиров и членов экипажа» (орфография оригинала впечатляет не меньше контента).

По сути, это хорошо известный в психологии случай «обвинения жертвы».

Назад в 80-е?

Пункт про малайзийский лайнер появился в документе неслучайно. В Кремле с тревогой следят за судебным процессом в Нидерландах по обвинению одного украинского и трех российских (включая Игоря Гиркина) граждан в уничтожении гражданского самолета. Осенью судьи заслушают свидетельства родственников погибших, а приговор ожидается к концу года. Есть некоторые основания думать, что суд вынесет частное определение.

В нем он назовет тех, без чьих приказов ракетная установка «Бук» не могла бы попасть в район города Снежного – Владимира Путина и Сергея Шойгу. Из-за этого в Кремле давно и с напряжением следят за процессом. Нынешнее обвинение в адрес властей Украины –очередная неуклюжая попытка поставить под сомнение и обвинение, и будущий приговор.

Зная, что для Путина нет темы важнее украинской, трудно отделаться от мысли: речь идет об идеологической подготовке нового масштабного этапа конфликта с Киевом. Главные пункты иска Генпрокуратуры –про якобы проводимую украинскими властями дискриминацию русских и русскоязычных. Это совпадает с главным посылом путинской статьи про единство русских и украинцев. Его немедленно подхватили особо чуткие к веяниям времени пропагандисты.

Один из них, главный светский публицист Русской православной церкви, первый зампредседателя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Александр Щипков, вдогонку к тексту Путина написал верноподданническую статью с таким выводом:

«Какими средствами будут защищены национальные права единого русского народа, заранее нельзя сказать. Но момент принципиального решения проблемы украинских русских (русских с гражданством государства Украина) явно уже близок». Путин, пишет Щипков, возвращается к тезисам своей кремлевской речи перед подписанием акта о «приеме» Крыма в состав России. В ней он назвал русских «самым большим разделенным народом Европы».

На пути к «Ялте-2»?

Большую часть этих двадцати лет избегавший открыто националистической риторики Путин действительно начинает все чаще звучать как Слободан Милошевич в конце 80-х –начале 90-х годов ХХ века. Сербский диктатор тоже любил рассуждать о необходимости достичь единства разделенных и угнетаемых другими народами сербов.

Цена этого стремления оказалась непомерно высокой, в том числе, для самих сербов. Автор этих строк в 90-е освещал дипломатические попытки остановить войны в бывшей Югославии. Для меня нынешняя московская и тогдашняя белградская пропаганда очень похожи.

Начиная с весны Кремль целенаправленно нагнетает обстановку вокруг Украины и проверяет реакцию Запада на это. И Путин, и Лавров сдержанно отреагировали на договоренности, достигнутые США и Германией о завершении строительства газопровода «Северный поток-2». А украинские и польские политики бьют тревогу. И ясно почему: Вашингтон и Берлин решили вопрос без участия Киева.

Для Путина это подтверждение его тезиса об Украине как о несамостоятельном государстве, потенциальной разменной монете в геополитических играх ЕС и Америки с ним. То, что для Джо Байдена и Ангелы Меркель – демонстрация трансатлантического единства, для Путина – повод вновь потребовать поделить Европу на сферы влияния, как сделали в 1945 году в Ялте Сталин, Рузвельт и Черчилль.

Пропагандистская машина Кремля работает на полную мощность. Идеологическая подготовка к «Ялте-2» в самом разгаре. Что за ней?